Мнимая величина

– Что это? – Харес с ужасом взирал то на сооружение, то на притихших строителей.

– Ноги, – прораб Терций затравленно оглянулся в поисках опасных для жизни инструментов и словно невзначай смахнул со стола лежавшую в тревожной близости от архитектора стамеску.

– Я вижу, что ноги, – Харес чувствовал, что начинает терять терпение. – А где все остальное?!

– Так это и есть все, – развел руками Терций. – Что город собрал, то в дело и пошло.

– Нет, ты не понял, – архитектор не глядя сгреб прораба за тунику, притянул к себе и показал на порт: – Я точно знаю, что там должна стоять высокая статуя стройного юноши. С венцом и прочим. Знаешь, почему мне это известно? Потому что я сам ее спроектировал! А ты мне показываешь что? Ты мне показываешь ноги!

– Военное время, – прохрипел грек в тщетной попытке высвободиться. – Родос истощен осадой. Слава богам, что мы хоть что-то наскребли.

– Но мы же продали осадные орудия Деметрия!

– Деньги пошли на восстановление города, лишних материалов попросту не осталось.

– Нет, нет, нет, нет! – Харес схватился за голову. – Такого не может быть. Мы же договорились на железо и бронзу. Все было утверждено и подписано магистратом. Наверняка тут какая-то ошибка, – он перевел взгляд на Терция. – Может быть, это ты виноват. Может, вместо моей статуи у тебя вдруг появился облицованный мрамором загородный дом где-нибудь на Косе. У всех вас!

– Послушайте, уважаемый, давайте взглянем на дело с другой стороны, – Терций попытался увести разговор в сторону. – Ноги – это очень четкое послание для врагов, например. Кто к нам с мечом придет, от того только ноги и останутся.

– Да какое еще послание?! – Архитектор дал выход накопившемуся раздражению. – Все пропало! Все пропало, ты это понимаешь?! Как я теперь посмотрю в глаза истории? Что скажут люди? «Достойный Лисипп возводил статуи, достойные богов, а его нерадивый ученик сделал ноги»?!

– …и голову, – раздался с задних рядов чей-то робкий голос.

– К-какую г-голову?

– Ах да, голову, – Терций на всякий случай отошел на безопасное расстояние. – Я и забыл про нее. В общем, голова статуи у нас тоже есть. Мы просто подумали, что ее к ногам не стоит приделывать.

– Что, правда? Вы так подумали? Могли бы и не стараться. Голова на ногах – какое чудесное и современное решение. Того и гляди, в чудеса света попадем, – глаза архитектора вдруг наполнились слезами. – На открытие сам Птолемей собирался прибыть – так его теперь можно вовсе не беспокоить, просто отослать голову в подарок. Или ногу. Одна здесь, другая там.

– Погодите переживать, – встревожился прораб. Архитектор явно был на грани истерики. Творческий человек, что с него взять. – Можно что-нибудь придумать.

– У вас в запасе есть ненужный торс от другой такой же статуи?

– Не совсем. Но мы, строители, привычны к выходу из чрезвычайных ситуаций. Например… – Терций покосился на собравшихся. – Если вы так обеспокоены репутацией и глазами истории, то имеет смысл попытаться сгладить ущерб. Колосса мы все равно уже не построим, но зато хоть потомки не будут над вами смеяться.

– Каким образом?

– Вокруг полным-полно историков, а историки – народ обычно до денег алчный. Заплатить каждому, чтобы написали: мол, стояла в Родосе величественная статуя с венцом и причиндалами, как вы хотели, но спустя лет пятьдесят была разрушена. Наводнением там, землетрясением.

– Или на богов спишите, – встрял кто-то из строителей.

– Точно-точно, – отозвался другой. – Как в Иерихоне.

– А что было в Иерихоне? – полюбопытствовал слегка успокоившийся Харес.

– Да там камень на стороне закупили, в обход каменоломен, – нехотя пояснил прораб, – и кладку доверили каким-то чужакам с востока. А потом пришли израэлиты со своими трубами, и она от одного только звука возьми да и рассыпься. Когда уцелевшие жители выставили строителям счет, те выкрутились, обвинив во всем божественное вмешательство.

– Как-то все это богохульством отдает, – неуверенно заметил архитектор.

– Наоборот, – поспешил успокоить его Терций. – Сплошное почитание. Кому, вы говорили, посвящена статуя?

– Гелиосу.

– Хороший бог. В меру милостивый, в меру карающий. Любой портовый оракул ухватится за такую возможность, – улучив момент, прораб ловко подсунул задумавшемуся архитектору бумаги. – Вот только подпишите здесь и здесь о принятии объекта, и мы прямо сейчас этим и займемся.

– Но только чтобы описание было хорошим, – уточнил Харес.

– В лучшем виде! – всплеснул руками Терций.

И Харес со вздохом подписался.

На улицах Родоса вечерело. Терций сидел на набережной, за ним тенью возвышался первый помощник.

– Боги милостивы, – пробасил тот.

– Мойры сегодня благоволили к нам, – согласился прораб.

– Любому везению однажды приходит конец. Мы получили хорошие деньги за материалы на статую. Может, хватит испытывать судьбу?

Терций не ответил, он неотрывно смотрел на гавань, где, освещенные лучами закатного солнца, величаво возвышались ноги Колосса Родосского. А затем неслышно поднялся и побрел прочь. Ему еще предстояло придумать, как объяснить пропажу камня на строительство храма Лето.

Газета «Строитель»